Рецензии на спектакли

Интервью, статьи

Ссылки:
«Эраст Фандорин»

Зеркало Азазеля

В Российском молодежном театре — долгожданная премьера. Еще в начале театрального сезона Алексей Бородин объявил о том, что работает над спектаклем по роману Б.Акунина "Азазель". Честно говоря, тот азарт, с каким РАМТ взялся за эту литературу, у меня вызывал некоторое недоумение: режиссер Бородин и художник Станислав Бенедиктов — мастера, отличающиеся по-настоящему высоким вкусом. Хотя справедливости ради стоит отметить, что первый роман Б.Акунина, потянувший за собой "мексиканский сериал", по-своему увлекателен. Спектакль назван "Эраст Фандорин" — по имени главного героя, которого Алексей Бородин и театр трактуют как откровенно романтического, светлого и необходимого героя. Чуть было не сорвалось с языка "нашего времени", но это не так. Нужного нашему времени.

Алексей Бородин обнаружил в "Азазеле" ту горячую, больную современность, что некогда заставила режиссера обратиться к очеркам Юрия Щекочихина и сделать по ним спектакль "Ловушка номер 46, рост второй". Во многом несовершенная литература приобретала высокую театральность.
"Эраст Фандорин" — это невымышленная боль режиссера по ушедшей внятности критериев, по романтизму, который отнюдь не дань прошлому, а насущная необходимость настоящего. Надо видеть, в какой напряженной тишине переполненного зала прошел спектакль, чтобы еще раз понять это!..

Упругая интрига действа о существовании и разоблачении террористической группы, названной по имени падшего ангела Азазеля, решена театром разнообразно: сюда вплетены нити музыкальные (Натали Плэже), пластические (Владимир Беляйкин), световые (Борис Волков); и все они вместе создают спектакль не просто удивительной целостности, но и точной эмоциональной направленности. Чередование застывших сцен с изумительным бегом персонажей на месте, эпизоды слежки, погони, сцен в полицейском участке и в частных домах — все это выстроено многомерно, отсылает нас к хорошо забытому старому (отдельные фрагменты почти откровенно цитируют то "Анну Каренину", то "Идиота", то "Братьев Карамазовых") и к круговерти дня сегодняшнего... Этот двойной посыл, может быть, и не ко всем в равной мере обращен в наше время весьма специфического освоения культуры, но для каждого из поколений он выразителен и точен.
Замечательны актерские работы: Фандорин (П.Красилов), Бриллинг (Е.Редько), леди Эстер (Н.Дворжецкая), Амалия Бежецкая (И.Низина), Зуров (И.Исаев), Ахтырцев (А.Доронин), Эмма Пфуль (Е.Галибина), Лиза (Н.Уварова); в небольших эпизодах отчетливо запоминаются А.Пахомов (Жан), А.Суворов (Георг), О.Герасимов (Бланк), С.Серов (Грушин), А.Хотченков, играющий сразу несколько ролей...

И при всей увлекательности спектакля ни на миг не ослабевает мысль режиссера, пропущенная через каждый эпизод: не только зло порождает зло, порой и добро творит ужас; ведь приюты леди Эстер, призванные способствовать созданию яркой личности, направлены на то, чтобы в конечном счете завоевать мир. Чтобы последние стали первыми во что бы то ни стало... В этом видит театр зачатки формирования "измов" всех видов и свойств: от коммунизма до фашизма. И необходимость противостояния им...

Когда спектакль заканчивается гибелью Лизы и нескончаемым бегом на месте Фандорина, звучат аплодисменты, и прямо на зрительный зал движутся персонажи — в черной одежде, с непроницаемыми лицами идут эти Азазели, разгаданные и еще не разгаданные Эрастом. И загадка адресована уже всем нам.

... В романе Б.Акунин говорит о том, что падший ангел научил людей чувству собственного достоинства. Он подарил человеку зеркало, чтобы видел человек позади себя, иными словами, имел память и понимал свое прошлое. Этих слов нет в спектакле, но их смыслом пронизан "Эраст Фандорин". Чувство собственного достоинства, столь обостренно ощущаемое нынешними подростками, может быть достаточно двойственно и двусмысленно. Что же касается зеркала... Ну как научить их видеть в его глади не только свое отражение, но и то огромное прошлое, с невыученными и неусвоенными уроками, со всем опытом, что возникает позади?! Об этом, как мне кажется, думал Алексей Бородин, когда выбрал для необходимого разговора о больном времени роман "Азазель". И — выиграл, сказав о дне сегодняшнем так, как не сказал пока еще никто.


Наталья Старосельская
Время МН, 30.04.2002 г.